Каждый сходит с ума по-своему. Со стороны этот процесс всегда выглядит увлекательно. Поэтому в России испокон века испытывали нежную привязанность к чудакам, людям “немного не в себе” и гражданам с “поехавшей крышей”. В конце концов, подобная привязанность превратилась в нашу национальную особенность… 236-08-71 ПО ЭТОМУ ТЕЛЕФОНУ МОЖНО ЗАКАЗАТЬ НЯНЮ ПУШКИНА - Если ему больше 10 лет, значит, он шизофреник. - Конечно, шизофреник. Примерно так оценили два моих знакомых следующее объявление: “Бесплатно пою по телефону с 21 до 23 часов, Андрей”. Хотя время было за полночь, мы звоним по указанному номеру. Трубку поднимает женщина. - Здесь ли поют? - Здесь, но певец уже спит. - А сколько лет Вашему мальчику? - 32. - Всё ясно… Извините. - “Шизофреником” оказался вполне психически здоровый житель столицы, тридцатидвухлетний выпускник ГИТИСа Андрей Истоков (Истоков – творческий псевдоним). Поёт он действительно бесплатно и для всех желающих, за исключением придурков, которые при разговоре кроют Истокова матом. - А с чего вдруг такой альтруизм? - Ни с чего. С детства петь люблю. Родители всегда брали меня на свои вечеринки. - Все выпьют, закусят, подобреют, и мама скажет: “Спой нам, Андрюша”. А я этого приглашения весь вечер жду. Меня ставили на табуретку, и я пел. С тех пор привычка переросла в настоящую любовь. Теперь, если день без песнопений, - голова болит. - И когда ты начал петь по телефону? - Лет пять назад. Сначала пел только друзьям. Сочиню песню, звоню товарищу. Товарищам вскоре надоел и понял, что нужно искать добровольные уши. Дал объявление. - Первый звонок, конечно, будешь помнить всю жизнь? - Первого звонка не помню. Помню второй. В трубку было слышно, как одна девица шипела другой: “Ты – дура. Тебе лапшу на уши вешают, а ты слушаешь. Это магнитофон”. Я песню допел и говорю: “Я не магнитофон, я настоящий”. Девицы от неожиданности бросили трубку. Люди звонили бесплатному Шаляпину всё чаще, а его “пропускная” способность, естественно, снижалась. - Всякие люди звонили. Прикованные к постели, просто любопытные, одинокие, пребывающие в горе, больные, слепые, хулиганы… Когда-то я с каждым по два часа беседовать и песни петь. Но сегодня уже физически не выдерживаю. В день бывает по… 100 звонков. Пришлось установить тариф: один звонок – одна песня. - Вы, небось, уже по голосу характер человека определяете? - Да нет, только, пожалуй, степень его “нуждаемости” в общении, но это легко. На днях слепой звонил… Рассказал, что утром вышел на улицу и угодил в яму. Вечером её ещё не было, а утром вырыли. Сильно разбился. Озлился на весь мир. Долго пришлось “отпаивать” песнями. - А интимными тайнами с вами делятся? - Регулярно. Девушка тут как-то жаловалась, что к ней отчим пристаёт. - Каким образом? - А Вы, случайно, не извращенец? ( Интервью я брал по телефону. – А.Р.) Что это Вас так заинтересовало? - Обыкновенная любознательность. - По-разному пристаёт. Когда рассказывала. Её прямо трясло. Я спел три песни, чувствую. Что она улыбается. Полегчало. Мне потом некоторые вместо “службы доверия” начали. - Кто же Вам чаще всего звонит? - Все подряд. За эти годы появились даже постоянные слушатели. Однажды раздаётся звонок. Поднимаю трубку, молчат. Я говорю: не стесняйтесь, что Вам спеть? Опять молчат. Пою на собственное усмотрение. И вдруг в трубке: “А в какую больницу я звоню?” Объясняю, что я не псих, и заодно спрашиваю, откуда взяли мой телефон. А мне говорят: “Я ночная дежурная на Мытищинском машиностроительном заводе. Ваш телефон у нас самыми жирными буквами выведен на полстены…” С тех пор каждую смену, раз в 4 дня, вахтёрша просит спеть ей что-нибудь. В свою очередь я тоже прошу спеть Истокова что-нибудь для меня. Голос у него негромкий, несильный и очень спокойный. Поёт он, вкладывая душу и очень просто, без изысков – “Эх , дороги, пыль да туман, холода, тревоги, да степной бурьян”. - Ясно. Песня для Вас, как наркотик. А живёте-то на что? - Актёрская карьера моя не удалась. Служу курьером в рекламном агентстве… Александр РОХЛИН. "Московский Комсомолец" 5 апреля 1997 года |
